неча на роршаха пенять, если vanish палёный
Из ничтожества и грязи
рвусь в пресветлые князья:
от молитв до безобразий -
можно всё, и всё нельзя.
После ясельных пелёнок -
на беспамятства весы:
недолюбленный ребёнок,
не поэт, а сукин сын.
рвусь в пресветлые князья:
от молитв до безобразий -
можно всё, и всё нельзя.
После ясельных пелёнок -
на беспамятства весы:
недолюбленный ребёнок,
не поэт, а сукин сын.