неча на роршаха пенять, если vanish палёный
Проститутка Жасмин Ивановна
(понаехавшая из Иваново)
кладёт на место ремни и плети,
говорит гимназисту Пете:
Мальчик, выйди из роли дона Жуана,
и не надо стихов, ну какая там точка «джи»…
Деньги на стол, твой айфон лежит под диваном.
И шнурки, пожалуйста, завяжи.
Гимназист Пётр Ильич Докукинский
хмурится взросло, почти по-бунински.
Он сын министра, внук генерала
(партия знала, кого выбирала).
Зашнуровывает ботинки, закуривает,
возражает: - А на литературе-то
ваша мама в гимназии нас учила,
что у каждой трагедии есть причина.
Гамлет не стал бы кошмарить отчима,
мещанка Куделькина не бросилась бы с моста,
Сальери не стал бы Моцарта ядом потчевать.
Знать, и вы меня порете неспроста.
Жасмин краснеет: - Не надо про маму всуе,
вы все наряжены, как манекены в ЦУМе,
а в постели - зажаты, убоги, скучны и нищи.
Не хочу твоих денег, забери назад свои тыщи.
Знаешь ли, Петя, твои кураторы правы -
вы, гимназисты, не понимаете ни-че-го.
Я бью вас плёткой с любовью заместо мамы.
Чем сын ефрейтор – уж лучше я.
(понаехавшая из Иваново)
кладёт на место ремни и плети,
говорит гимназисту Пете:
Мальчик, выйди из роли дона Жуана,
и не надо стихов, ну какая там точка «джи»…
Деньги на стол, твой айфон лежит под диваном.
И шнурки, пожалуйста, завяжи.
Гимназист Пётр Ильич Докукинский
хмурится взросло, почти по-бунински.
Он сын министра, внук генерала
(партия знала, кого выбирала).
Зашнуровывает ботинки, закуривает,
возражает: - А на литературе-то
ваша мама в гимназии нас учила,
что у каждой трагедии есть причина.
Гамлет не стал бы кошмарить отчима,
мещанка Куделькина не бросилась бы с моста,
Сальери не стал бы Моцарта ядом потчевать.
Знать, и вы меня порете неспроста.
Жасмин краснеет: - Не надо про маму всуе,
вы все наряжены, как манекены в ЦУМе,
а в постели - зажаты, убоги, скучны и нищи.
Не хочу твоих денег, забери назад свои тыщи.
Знаешь ли, Петя, твои кураторы правы -
вы, гимназисты, не понимаете ни-че-го.
Я бью вас плёткой с любовью заместо мамы.
Чем сын ефрейтор – уж лучше я.
Тонкая, однако, работа. Про Бунина особенно. Если я кого ненавижу кроме Ходасевича, Зинаиды Гиппиус и Набокова -- так в особенности Бунина. Что-то в нём есть совершенно внечеловеческое, как в космическом таракане из первой части фильма про Люди в чёрном.
Но мы с ним не сходимся в вопросах этики, прежде всего потому, что я не умею презирать незнакомых людей.
А фермера, в кожу которого втиснулся таракан из MIB-1, играл Винсент Д'Онофрио, если я ничего не путаю.
У него ещё удачно сыгранная роль в фильме Impostor, там он упёртый и жестокий силовик, охотник на киборгов с Альфы Центавра.
Я о том, что "а был ли покойный нравственным человеком?". Дмитрий Быков считает Бродского носителем имперского, тоталитарного сознания -- но у меня нет вопросов к Бродскому. Напротив, его стихи учили меня как быть памятником, гранитом, скалой.
Марина Цветаева была ох не сахарок. По-моему, она разрушила жизнь себе и всем, кто её окружал. Почти по Шпаликову: "завещаю вам только дочку -- больше нечего завещать!". Но у меня к ней нет вопросов.
Хармс был страшный эротоман, но тут не то, что вопросов -- меня с ним это роднит. Только я в отличие от него, не играю на фисгармонии и фокусов показывать не умею.
На концерте Бори Усова как-то засандалили табуреткой в голову организаторке концерта и хозяйке зала -- той единственной, в чью голову эта табуретка прилететь была не должна. Но в Боре столько непосредственного и по-детски трогательного, что даже она его простила.
А к Бунину масса вопросов, масса. Как и Ходасевичу с Гиппиус. И ни одного приятного.
key2may: "Бунин - сильный писатель.
Но мы с ним не сходимся в вопросах этики, прежде всего потому, что я не умею презирать незнакомых людей." - Солидарна с вами.
А Гиппиус сущая ведьма, конечно
мне надо срочно "Над пропастью во ржи" перечитать,
мне от этой книги всегда светлее на душе становилось )
А я подержу кулачки, вдуг история вдохновит вас на стихотворение...)