неча на роршаха пенять, если vanish палёный
(из венка сонетов к Молнии)
Пьянящим воздухом наполни грудь мою,
египетскою тьмою вытесняя
свет жизни в бездну без конца и края -
ночь вечная настала и в раю.
Юг, север - всё смешалось и сравнялось.
Мне мало что от прошлого осталось.
Одно лишь слово тусклое «навек»
легло в глазницу медною монетой.
Навек во тьме, в молчание одетой,
исчезли птицы все, и человек
исчезнет следом, утро не настанет...
Приди же к нам, пусть вспышка в небе грянет!
О том пою, о том тебя молю,
юдоль страстей у бездны на краю.
Пьянящим воздухом наполни грудь мою,
египетскою тьмою вытесняя
свет жизни в бездну без конца и края -
ночь вечная настала и в раю.
Юг, север - всё смешалось и сравнялось.
Мне мало что от прошлого осталось.
Одно лишь слово тусклое «навек»
легло в глазницу медною монетой.
Навек во тьме, в молчание одетой,
исчезли птицы все, и человек
исчезнет следом, утро не настанет...
Приди же к нам, пусть вспышка в небе грянет!
О том пою, о том тебя молю,
юдоль страстей у бездны на краю.