неча на роршаха пенять, если vanish палёный
мороз лишь повод для костров
и искры спят в холодном кремне
и льдинки колются остро
и я бы стал огнём, да где мне
собой кого-то в стужу греть
когда и сам я только наледь
что до весны живёт и впредь
мне только таять таять таять
по неподвижным небесам
по облакам в глубокой сини
я зачарованно писал
одно лишь имя имя имя
пусть неба древний манускрипт
теперь хранит мой беглый почерк
и солнце в небе сладко спит
и набухают капли почек
и долгожданная весна
вступает в город сердце раня
и всех страничек белизна
мне шепчет таня таня таня
и первой бабочки полёт
как пробуждение от смерти
весь мир ликует и поёт
и лучше мига нет поверьте.