Ночью, уподобившись Есенину,
в кабаке устроил я дебош:
жёг глаголом, лил вино на стену я,
и в руке блестел столовый нож.
Местные стихами отморозились,
отложили вилки и меню,
заорали прозой и набросились
(но за прозу я их не виню).
«Чувствую, стихи слыхали редко вы,
тут не Рим, реальная Чита.
Хватит бить поэта табуретками,
я ещё сонет не дочитал!»