(небрит и заспан), -
и мордой в земляной устав,
и в руки заступ.
Могильной скупостью черны,
жирнеют ямы.
«Страшней звериных нор и ныр» -
подумал я бы.
Но думать некогда, и нет
уже сомнений:
не всех дадут скормить земле
(товарищ Ленин!)
Отсуетившись, человек
лишённый смысла,
уложен в ящик, как в ковчег,
и в землю выслан.
Он выше жалоб и утрат,
но ниже ветра -
в оградке два на полтора
последних метра.